Санкционные споры в российских судах

 (комментарий к новеллам АПК РФ – статьям 248.1 и 248.2)

М.Г. Дораев, кандидат юридических наук, партнер Адвокатского бюро «ЕМПП»

В статье рассматриваются изменения, внесенные в процессуальное законодательство, устанавливающие исключительную компетенцию арбитражных судов в отношении споров с участием субъектов зарубежных санкционных программ, а также вводящие в отечественный арбитражный процесс новый институт – судебный запрет на параллельные разбирательства в иностранных юрисдикциях по такой категории споров (по аналогии с иностранным институтом antisuit injunction). Автором анализируются некоторые проблемы, которые могут возникнуть при применении новых норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации на практике, и даются рекомендации по их разрешению.

 

8 июня 2020 г. Президент Российской Федерации подписал Федеральный закон № 171-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в целях защиты прав физических и юридических лиц в связи с мерами ограничительного характера, введенными иностранным государством, государственным объединением и (или) союзом и (или) государственным (межгосударственным) учреждением иностранного государства или государственного объединения и (или) союза».

Указанным Законом в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации (далее – АПК РФ) внесены поправки для установления «гарантий обеспечения прав и законных интересов отдельных категорий граждан Российской Федерации и российских юридических лиц, в отношении которых недружественными иностранными государствами были введены меры ограничительного характера»[1]. Так, новые статьи – ст. 248.1 и ст. 248.2 АПК РФ относят к исключительной компетенции отечественных арбитражных судов споры с участием субъектов санкций, а также вводят в арбитражный процесс новый институт, аналогичный иностранному antisuit injunction (запрет на параллельные разбирательства в иных юрисдикциях).

1. Исключительная компетенция судов по санкционным спорам. Часть 1 ст. 248.1 АПК РФ предусматривает отнесение к исключительной компетенции российских арбитражных судов двух категорий споров:

1) споры с участием лиц, в отношении которых применяются меры ограничительного характера иностранным государством, государственным объединением и (или) союзом и (или) государственным (межгосударственным) учреждением иностранного государства или государственного объединения и (или) союза (далее – ограничительные меры);

2) споры одного российского или иностранного лица с другим российским или иностранным лицом, если основанием для таких споров являются ограничительные меры.

При этом правило об исключительной компетенции применяется только в случае, если иное не установлено международным договором Российской Федерации или соглашением сторон о передаче спора на разрешение иностранного суда или международного арбитража за пределами России.

2. Ограничительные меры для целей определения исключительной подсудности по санкционным спорам. Ключевым вопросом, который не получил раскрытия в тексте вышеназванного Федерального закона, является само понятие ограничительных мер. С учетом того что в российском законодательстве отсутствует определение ограничительных мер[2], на практике возможно возникновение вопросов об отнесении к таким мерам тех или иных запретов либо ограничений, применяемых против физических или юридических лиц другими государствами, государственными объединениями или международными организациям.

В настоящее время отсутствует определенность в возможности отнесения к ограничительным мерам запрета на въезд на территорию того или иного государства или просто отказа в выдаче визы, применения экспортных ограничений или вынесения какого-либо административного предписания или запрета иностранным государственным органом (например, предписания антимонопольного, налогового органа или органа валютного контроля, антидемпинговые меры) и т. д. Так, первоначальная редакция законопроекта содержала отсылку на меры ограничительного характера, предусмотренные Федеральным законом от 4 июня 2018 г. № 127-ФЗ «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия Соединенных Штатов Америки и иных иностранных государств», однако указанный нормативный акт также не содержит термина «меры ограничительного характера».

Полагаем, что первым обстоятельством, которое придется доказывать при обращении в арбитражный суд в соответствии с новой статьей – ст. 248.1 АПК РФ, является существование и содержание ограничительных мер, введенных против того или иного лица. Так, в числе доказательств указанного обстоятельства могут использоваться официальные письма, полученные от иностранных регуляторов, протоколы осмотра сайтов с текстом соответствующих нормативных актов или пресс-релизов регуляторов о введении санкций либо заключение специалистов (юридических консультантов, правоведов и т. п.) по этому вопросу.

3. Право на обращение в арбитражный суд. Часть 2 ст. 248.1 АПК РФ определяет круг субъектов, имеющих возможность обратиться за разрешением споров в соответствии с новыми правилами об исключительной подсудности. К таким лицам относятся: 1) российские граждане и юридические лица, в отношении которых применяются ограничительные меры; 2) иностранные юридические лица, в отношении которых применяются ограничительные меры и основанием для применения таких мер являются ограничительные меры, введенные в отношении российских граждан и юридических лиц.

Если в отношении первой категории субъектов не должны возникать существенные вопросы на практике, то в отношении обращения в российский суд иностранных юридических лиц возможно возникновение ряда проблем. Так, первоначальный законопроект, внесенный в Государственную Думу в июле 2019 г., вообще не предусматривал отнесения к компетенции российских арбитражных судов споров с участием иностранных субъектов санкций – указанные изменения были внесены в законопроект на более поздних этапах, что может объяснить нестыковку с определением территориальной юрисдикции арбитражных судов.

Указанные споры рассматриваются арбитражными судами субъекта Российской Федерации по месту жительства или месту нахождения лица (п. 1 ч. 3 ст. 248.1 АПК РФ). Соответственно ситуация, при которой иностранное юридическое лицо имеет место нахождения в России, возможна только при условии регистрации такого юридического лица в качестве международной компании в порядке редомициляции[3]. Таким образом, вызывает сомнение возможность повсеместного использования новых правил об исключительной компетенции арбитражных судов иностранными юридическими лицами.

Отдельной проблемой, с которой можно столкнуться при попытке использовать механизм, предусмотренный ст.ст. 248.1 и 248.2 АПК РФ, является доказывание применимости ограничительных мер к соответствующему субъекту.

Особенность режима экономических санкций США и Европейского Союза – применение санкций не только к лицу, которое непосредственно внесено в опубликованный санкционный перечень (к примеру, в SDN- или SSI- List в США), но, при соблюдении определенных условий, и к юридическим лицам, в которых участвуют такие субъекты. Так, например, в США применяется так называемое Правило 50 %, согласно которому применение ограничений охватывает юридические лица, доля участия в которых со стороны субъекта санкций составляет 50 и более процентов[4]. Похожее правило в отношении контролируемых лиц применяется в Европейском Союзе [5].

Таким образом, факт применения соответствующих ограничительных мер к юридическому лицу, не включенному в какой-либо санкционный перечень, будет отдельным обстоятельством, подлежащим доказыванию в арбитражном суде. В числе доказательств указанного обстоятельства могут использоваться заключение специалистов (юридических консультантов, правоведов и т. п.), выгрузки из информационных систем санкционного комплаенса (World-Check от Thomson Reuters, WorldCompliance от LexisNexis и др.).

4. Условие разрешения спора. Текст поправок в АПК РФ предусматривает два условия применения правил об исключительной компетенции арбитражных судов по санкционным спорам: 1) отсутствие параллельного судебного или арбитражного разбирательства за рубежом; 2) отсутствие действующего пророгационного или арбитражного соглашения между сторонами спора.

4.1. Отсутствие параллельного зарубежного разбирательства. В качестве первого условия рассмотрения спора в п. 1 ч. 3 ст. 248.1 АПК РФ определено отсутствие в производстве иностранного суда или международного коммерческого арбитража за пределами России спора между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниями. Вместе с тем, новая редакции ст. 252 АПК РФ исключает рассмотрение за пределами России спора теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям в качестве основания для оставления иска без рассмотрения.

Судя по всему, предполагается, что в случае наличия спора за пределами Российской Федерации заинтересованное в защите своего права лицо, выступающие субъектом ограничительных мер, должно обращаться за получением судебного запрета на параллельное судебное разбирательство в порядке п. 2 ч. 3 ст. 248.1 АПК РФ.

4.2. Отсутствие пророгационного или арбитражного соглашения (оговорки). Как указано выше, отсутствие соглашения о передаче спора на рассмотрение иностранного суда или международного коммерческого арбитража за пределами России является общим условием применения нового правила об исключительной компетенции арбитражных судов. При этом ч. 4 ст. 248.1 АПК РФ предусматривает специальное исключение, позволяющее получить возможность рассмотрения спора в российском арбитражном суде даже при наличии такого пророгационного или арбитражного соглашения, если оно неисполнимо по причине применения в отношении одного из участников спора ограничительных мер, создающих такому лицу препятствия в доступе к правосудию.

5. Признание и исполнение в России иностранного судебного или арбитражного решения. Решение иностранного суда или международного коммерческого арбитража по рассматриваемой категории споров, отнесенной к исключительной компетенции российских судов, не признается и не исполняется на территории Российской Федерации в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 244 АПК РФ. Вместе с тем, специальное исключение установлено в АПК РФ для ситуации, когда такое решение принято:

• по иску субъекта ограничительных мер;

или

• если субъект ограничительных мер не возражал против рассмотрения спора с его участием, в том числе не обращался о запрете на параллельное разбирательство за пределами России.

6. Процедура получения судебного запрета. Статья 248.2 АПК РФ позволяет субъекту ограничительных мер обратиться в арбитражный суд по своему месту жительства или месту нахождения с заявлением о запрете инициировать или продолжать судебное или арбитражное разбирательство за пределами России, в случае: 1) если такое разбирательство было инициировано; 2) если у него имеются доказательств того, что такое разбирательство будет инициировано.

Целью указанного института является получение субъектами ограничительных мер возможности предотвратить подачу иска, отнесенного согласно ст. 248.1 АПК РФ к исключительной компетенции российских арбитражных судов, за пределами России и исключить возможность признания и исполнения решений, принятых в нарушение полученного судебного запрета, в пределах российской юрисдикции. Таким образом, можно вести речь о появления в отечественном арбитражном процессе аналога иностранного института «antisuit injunction» – антиисковых обеспечительных мер, которые до настоящего времени были лишь предметом обсуждения российских процессуалистов[6].

К числу обязанностей по доказыванию, возлагаемых на указанное лицо, будет отнесено доказывание следующих обстоятельств:

• применимость к такому участнику дела ограничительных мер (п. 4 ч. 2 ст. 248.2 АПК РФ);
• невозможность исполнения стороной спора соглашения о передаче спора на разрешение иностранного суда или коммерческого арбитража за пределами России (при наличии) (п. 4 ч. 2 ст. 248.2 АПК РФ);
• наличие судебного или арбитражного разбирательства за пределами России или доказательства того, что оно будет инициировано (ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 248.2 АПК РФ).

Извещение сторон, участвующих в деле, осуществляется по общим процессуальным правилам (например, с применением норм Гаагской конвенции 1965 г., соглашений о правовой помощи по гражданским делам и др.). На практике использование указанных международно-правовых механизмов извещения сторон может привести к существенному затягиванию рассмотрения заявления (в среднем от шести месяцев), что может снизить эффективность получаемого судебного запрета, так как последний теряет смысл после завершения зарубежного разбирательства.

Рассмотрение заявления осуществляется судьей единолично (ч. 5 ст. 248.2 АПК РФ). Определение арбитражного суда по делу о запрете инициировать или продолжать разбирательство в иностранном суде или международном арбитраже, находящихся за пределами России, может быть обжаловано в кассационном порядке в течение одного месяца (ч. 9 ст. 248.2 АПК РФ).

7. Судебный штраф. Часть 10 ст. 248.2 АПК РФ предусматривает право суда присудить лицу, обратившемуся за получением судебного запрета, по его требованию денежную сумму, подлежащую взысканию с лица, в отношении которого вынесен запрет, размер которой не должен превышать:

• размера исковых требований, предъявленных в иностранном суде или международном арбитраже за пределами России;
• понесенных стороной спора судебных расходов.

При этом специально отмечено, что присуждение указанной суммы осуществляется судом на основе принципов: 1) справедливости; 2) соразмерности; 3) недопустимости извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения.

Пока не ясным остается вопрос о моменте, когда заявитель должен обращаться в суд с соответствующим требованием в отношении нарушителя судебного запрета. Необходимо ли делать это одновременно с обращением с заявлением о запрете в отношении возможного в будущем нарушения? Или указанное требование нужно заявлять уже при наличии доказательств нарушения судебного запрета стороной спора в иностранном суде или международном арбитраже? Во втором случае возникает вопрос: необходимо ли делать это в рамках того же судебного дела, в котором суд вынес соответствующее определение о запрете?

8. Заключение. Применение ст.ст. 248.1 и 248.2 АПК РФ вызовет множество вопросов, которые придется решать на практике. При этом декларативная цель новых правил – обеспечение защиты прав субъектов иностранных санкционных программ в российских судах – может быть скомпрометирована возможными злоупотреблениями со стороны участников судебных разбирательств. Полагаем, что оформленный отечественным законодателем переход от позиции «защиты» юрисдикции российских судов от иностранного вторжения к «прямой атаке» на юрисдикцию иностранных судов и международных арбитражей по санкционным спорам должен требовать от российских судей особой осторожности в определении правильного баланса прав и интересов всех сторон разбирательства при применении новых правил разрешения юрисдикционных коллизий.